Лермонтов набросал портрет, состоящий не из пороков, а из противоречий. А главное, дал понять, что ту жажду, которой страдает этот человек, не утолить из колодца с минеральной водой. Губительный для всех, кроме самого себя, П. Подобен пушкинскому анчару. Его трудно представить среди желтеющей нивы, в русском пейзаже. Он все больше где-то на востоке — Кавказ, Персия. С теплотой в голосе рассказывает Максим Максимыч автору о своей первой встрече с Григорием Александровичем: «Он был такой тоненький, бледненький, мундир был на нем такой новенький." «Моя душа испорчена светом, воображение, беспокойное сердце ненасытное» — признается он Максим Максимычу. Он не верит в дружбу, потому что «из двух друзей всегда один раб другого». По его определению, счастье — это «насыщенная гордость». Это изначально неверное утверждение толкает его к бешеной погоне за «приманками страстей», которая, по сути, и составляет смысл его жизни. Он задает себе мучительный вопрос: "Зачем я жил? Для какой цели я родился? " Печорин видит себя овладевающим чужой душой, и это приносит ему наслаждение, мечта о господстве над человеком, пусть всего лишь слабой женщиной, лелеет его душу. «Страсти не что иное, как идеи при первом своем развитии: они принадлежность юности сердца, и глупец тот, кто думает целую жизнь ими волноваться: многие спокойные реки начинаются шумными водопадами, а ни одна не скачет и не пенится до самого моря. Но это спокойствие часто признак великой, хотя скрытой силы; полнота и глубина чувств и мыслей не допускает бешеных порывов; душа, страдая и наслаждаясь, дает во всем себе строгий отчет и убеждается в том, что так должно; она знает, что без гроз постоянный зной солнца ее иссушит; она проникается своей собственной жизнью, — лелеет и наказывает себя, как любимого ребенка. Только в этом высшем состоянии самопознания человек может оценить правосудие Божие» , — рассуждает Печорин.
