Российское государство на рубеже XIX-XX веков характеризовалось разнородностью и неустойчивостью социальной структуры, переходным состоянием или архаичностью ведущих социальных страт, специфическим порядком формирования новых социальных групп, слабостью средних слоев. Данные особенности социальной структуры оказали существенное влияние на формирование и облик российских политических партий. Если в западноевропейских странах государство постепенно вырастало из общества, то в России главным организатором общества выступало государство. Оно создавало общественные слои; исторический вектор имел, таким образом, другое направление — сверху вниз. «Русское государство всемогущее и всеведущее, всюду имеет глаза, везде имеет руки; оно берет на себя наблюдение за каждым шагом жизни подданного, оно опекает его как несовершеннолетнего, от всяких посягательств на его мысль, на его совесть, даже на его карман и его излишнюю доверчивость» , — так писал в середине 90-х годов прошлого века будущий лидер либералов Н. П. Милюков. Цареубийство 1 марта 1881 г. Стало кульминацией классического народничества и одновременно началом его политической смерти, поскольку с этого момента оно потеряло приоритет в освободительном движении. Но народнические организации время от времени возникали и в 80-е, и в 90-е годы. Начало XX века в России — это время возрождения революционного террора, в лице партии социалистов-революционеров (в дальнейшем эсеры, ПСР) и ее Боевой организации. Политический террор — крайняя форма революционного радикализма, и в каждый исторический момент его восприятие неоднозначно. В переходе к террору сыграли роль несколько факторов: разочарование в готовности народных масс к восстанию, пассивность большей части общества (да и слабое его влияние на власть), желание отомстить за преследования со стороны правительства. Наконец, своеобразным провоцирующим фактором было политическое устройство России и персонификация власти.
